Писатель, историк и культуролог Константин
Ковалев-Случевский
беседует с Ириной Кленской в вечернем эфире
По следам А.С. Пушкина:
путешествие в Арзрум 200 лет спустя
(не
выверенная и сокращенная стенограмма радио эфира, переведена на текст - на сайте
радио-компании "Говорит Москва!", возможны ошибки и опечатки, возникшие при
переводе
на текст, и не зависящие
от участников беседы)
В гостях у Ирины Кленской Константин Ковалев-Случевский, писатель, телеведущий
И.К. – В студии у нас чего только нет: здесь и пистолет, и роскошное
монисто.
К.К. – Не пугайтесь. Это давно заржавевший пистолет.
И.К. – Тем не менее.
К.К. – Тут царские гербы, арабские монеты, все это связано. Это предметы
разных эпох: от пушкинской до конца ХIХ века. Здесь женское монисто. Его
собирали турчанки и носили как украшение. Я увидел это в лавке, торговался
за него два часа, купил ее за гроши, теперь это одна из реликвий моего дома.
Я как бывший ученый секретарь Пушкинской комиссии Института мировой
литературы с Валентином Непомнящим не мог пройти мимо такой штуки.
И.К. – Может быть, эта монетка лежала в сюртуке Александра Сергеевича?
К.К. – Вполне вероятно.
И.К. – Пистолет хорош, он очень тяжелый.
К.К. – Он сильно проржавел.
И.К. – Это дуэльный пистолет. У Пушкина были удивительные и странные
путешествия.
К.К. – Я бы начал с другого. Говорят, что есть выездные люди, а есть
невыездные.
И.К. – Александр Сергеевич был невыездным.
К.К. – Очень часто пушкинисты обсуждают, почему такое случилось. Казалось,
что Российская империя была свободной страной в этом плане. Дворянину ничего
не стоило сесть и поехать за границу. Это так. Но надо было делать
специальный паспорт, чтобы выехать за границу.
И.К. – Загранпаспорт.
К.К. – Если человек имел особый статус или у него были какие–то проблемы,
надо было чуть ли не разрешение императора получить, чтобы выехать. А Пушкин
постоянно чудил.
И.К. – Его отсылали то в одну ссылку, то в другую.
К.К. – То в Болдино, то на юг. Кишинев, Одесса были территорией Российской
империи. Пушкин часто говорил, что хочет увидеть мир. У меня тоже был такой
период. Я до перестройки был уверен, что не смогу выехать за границу.
И.К. – Никогда?
К.К. – На то были причины, у меня была масса проблем.
И.К. – Вы пели в церковном хоре.
К.К. – Дело не в этом, я читал не те книжки, мне попадались в руки не те
ксероксы, то есть я был уверен, что только если я стану, например,
академиком, меня не смогут не пустить на какой–нибудь симпозиум. Но началась
перестройка.
И.К. – Пустили.
К.К. – В 1988 году впервые по обмену Институт мировой литературы отправил
несколько ученых до 40 лет. Средний возраст у нас тогда был 72 года.
Прислали приглашение на пятерых, нашлось только четверо. Мы поехали в
Оксфордский университет. Это незабываемо, поэтому я хорошо понимаю Пушкина.
Я не хочу сказать, что у нас плохо, а там хорошо.
И.К. – Дело не в этом.
К.К. – Это другой мир. Было лето, мы застали выпускные вечера, выпускники
одеты в замечательные академические мантии, профессура каждого колледжа тоже
отличалась.
И.К. – У каждого свой цвет одежды.
К.К. – Они все гуляли. Англия – это страна газонов, там не написано, что за
хождение по газонам придется заплатить штраф в 10 рублей, можно ходить, даже
спать на газонах. Тогда весь город, тысячи студентов и профессоров, уставшие
от гуляния, заснули на газонах, утром они как грибы лежали. Когда видишь
это, понимаешь, что это цивилизованная страна. Страна и город становятся
домом, а газон – ковром.
И.К. – Прошелся, прилег.
К.К. – И никто не кричит, что нельзя траву трогать. А трава для того и
создана.
И.К. – На ней надо валяться.
К.К. – Так получилось, что Пушкин никогда за границу не ездил.
И.К. – А он очень хотел.
К.К. – Мы сегодня могли бы разыграть три книжки про всякие путешествия и
задать несколько вопросов. Однажды Пушкин поехал на юг. Он проехал всю
Россию, Кавказ и попал на иностранную территорию. Сейчас город Арзрум
называется Эрзерумом. Пушкин своими филологическими изысками пытался
доказать, что правильно говорить "Арзрум". Это не совсем верно, но это не
важно. Мы не будем спорить с Пушкиным.
И.К. – Он всегда прав.
К.К. – Это была территория другого государства.
И.К. – Это другой мир.
К.К. – С этим государством мы тогда воевали. Я сейчас скажу парадоксальную
вещь: Пушкин так и не оказался за границей. Он совершил это путешествие,
вместе с русской армией он дошел до каких–то пределов. Это был 1829 год.
Армия занимала новые территории, которые тут же становились территорией
Российской империи, то есть он не пересек границу, он так и остался
невыездным.
И.К. – Первый вопрос у нас такой: когда Россия потеряла свои южные
территории в Закавказье?
К.К. – Теперь в Закавказье входят Грузия, Армения, Азербайджан. А еще были
территории значительно южнее. Пушкинский Арзрум сейчас находится на
территории Турции. Когда же эти территории перестали быть в составе
Российской империи?
И.К. – Зададим сразу и второй вопрос: мимо какой известной горы проезжал
Пушкин, когда отправился в Арзрум? Пушкин туда отправился, практически,
после отказа жениться на Наталье Гончаровой. Холодное слово было сказано
мамашей.
К.К. – Меня больше всего интересует, почему он туда поехал. Меня интересует
и судьба семьи, которая, возможно, сыграла ключевую роль в судьбе Пушкина.
Об этом много писали. Это семья генерала Раевского. В ней все по мужской
линии были Николаи Николаевичи. Правда, старший сын генерала был
Александром, но кто–то обязательно должен быть Николаем. Все были довольно
известными людьми. Например, его внук был прототипом Вронского в "Анне
Карениной". Когда произошла размолвка, как в романе, он сгоряча отправился
на русско–турецкую войну.
И.К. – Все туда же.
К.К. – В Болгарии, у Шипки он погиб в бою.
Радиослушатель Артем – Вчера видел вашего гостя в "Русском взгляде"
К.К. – Было такое, интересно.
Радиослушатель Артем – Но попробую ответить на вопрос. Дело в том, что
Пушкин записал в дневнике, что он видел Арарат. На самом деле он видел гору
Арагат.
К.К. – Почему же произошло такое разночтение?
Радиослушатель Артем – Я думаю, что он просто ехал по другой дороге, но
увидеть он хотел именно Арарат.
К.К. – Вы ответили в самую точку. Действительно, была масса разных событий в
путешествии Пушкина, которые он описал, но, которые на самом деле не могли
произойти. Очень интересен эпизод с телом Грибоедова. "Я переехал реку, –
писал Пушкин в "Путешествии в Арзрум во время похода 1829 г.". – Два вола,
впряженные в арбу, подымались на крутую гору. Несколько грузин сопровождали
арбу. "Откуда вы?" – спросил я их. "Из Тегерана". "Что вы везете?" –
"Грибоеда". – Это было тело убитого Грибоедова, которое препровождали в
Тифлис. Не думал я встретить уже когда–нибудь нашего Грибоедова!" По времени
все это было несколько иначе. К этому мы еще вернемся. Он проезжал по другой
дороге, до Арарата было еще так далеко, что его даже в бинокль нельзя было
увидеть.
И.К. – Но он увидел.
К.К. – Он даже описал эту библейскую гору.
И.К. – И все до единой черточки правильно.
Радиослушатель Петр – Как всегда по понедельникам подвергаю себя экзамену на
знание истории Отечества.
И.К. – Согласитесь, это хороший экзамен.
Радиослушатель Петр – Мне кажется, что Россия потеряла свои закавказские
окраины по Брестскому мирному договору 1918 года вместе с крепостью Карс,
Батум. Правда, в результате восстания Батум все–таки вошел в состав Грузии.
К.К. – Очень хороший ответ. Вы сейчас говорите о том, о чем очень многие
люди даже не подозревают. Мы не будем реконструировать историю, у меня очень
много литературы по этому вопросу, в том числе изданной за рубежом. Я
собирал ее еще в те времена, когда делать это было нехорошо.
И.К. – Когда вы еще были невыездным.
К.К. – Эта информация касается немецкой агентуры. Считается, что многие
деятели нашей революции были немецкими агентами.
И.К. – Подрабатывали в 1917 году.
К.К. – Якобы в революцию было внедрено очень много денег. Когда был подписан
Брестский мир, Германии были отданы очень большие территории на западе
страны, одновременно были отданы и многие территории на юге, они перешли к
Турции. Многие об этом не знают. Это, например, территория древнейшего
государства Урарту, одного из центров появления цивилизации на земле. Я был
на этом знаменитом холме, там лежат камни с клинописью, их охраняют, как
египетские пирамиды. До них просто дотронуться интересно, там история дышит.
Это были мощные территории, их развивали, там было много людей. Мы помним
эту страшную историю с армянским геноцидом. На протяжении долгих десятилетия
Турция не развивала эти территории, так как предполагала, что Сталин будет
требовать эти территории назад, тем более, что Турция во второй Мировой
войне воевала на стороне Германии.
И.К. – Про них просто забыли.
К.К. – Они ждали, что их будет требовать Хрущев или Брежнев. А когда
началась перестройка, мы разошлись на 15 государств, стало ясно, что никто
ничего не потребует. Тогда Турция предложила некоторым специалистам, в том
числе и мне, написать об этих местах. Я тогда писал много о разных местах на
планете. Конечно, туда я ехал не через Кавказ, не через границу, потому что
это нереально сейчас. Там очень много государств, не известно, что было бы с
моим паспортом, поэтому мы летели через Стамбул. В Турции мы объездили
абсолютно все, это уникальная территория, турки правильно делают, что
развивают ее. Сейчас там горнолыжный курорт с двумя отелями, люди туда едут
со всего мира. Но это началось несколько лет назад.
И.К. – Когда поняли, что не отдадут назад эту территорию.
К.К. – Но это очень бедный район, особенно это заметно по деревням. Это не
курортный район, где находится Анталия.
И.К. – Оно ценно своим расположением.
К.К. – Это мистическое, загадочное место. Поразительно, но я взял с собой
томик Пушкина.
И.К. – В путешествие?
К.К. – Да. Пушкин писал: "Наша граница. Эта граница стоила Арарата. Никогда
еще я не видал чужой земли. С детских лет путешествия были моей любимою
мечтою". Когда подъезжаешь к Эрзуруму, видишь покатую гору. Берешь томик
Пушкина: "С восточной стороны Эрзурума на высоте Топ–Дага находилась
турецкая батарея. Полки пошли к ней". Пушкин дружил с сыном генерала
Раевского, был с ним настолько близок, что посвятил ему поэму "Кавказский
пленник". Раевский был уникальным генералом. Когда все армии отступали, он
командовал арьергардом, то есть тем, что защищает армию, а когда наступали,
он командовал авангардом. По этой причине он первым вошел в Париж. Пушкина
еще в лицее поразили рассказы о двух братьях Раевских. Генерал во время
первого же сражения Отечественной войны 1812 года, командуя арьергардом,
вступил в сражение с армией Даву, который не давал возможности
Барклаю–де–Толли соединиться с Багратионом. Арьергард должен был на сутки
задержать французов. Они сражались целый день.
И.К. – Это несопоставимые по количеству массы людей.
К.К. – Когда французы ворвались на плотину и стали занимать русские позиции,
генерал вышел с сыновьями. Одному из них, младшему Николаю, было 11 лет,
второму 16 лет. Старший сын взял знамя Смоленского полка. Младший сын был
рядом с отцом, а генерал крикнул: "Братцы, не бегите. Мои дети вместе со
мной умрут за Отечество". Они пошли вперед, за ними пошли остатки полка,
французы дрогнули и отошли. Таким образом битва затянулась, и армии
заночевали, что дало возможность Багратиону переправиться через Днепр. Во
многих свидетельствах это зафиксировано, хотя многие отрицают этот факт. Я
писал об этом книгу, я способен доказать, что это так и было.
И.К. – Все случилось так, как случилось.
К.К. – Об этом написаны поэмы, этому случаю Жуковский посвятил произведение.
Пушкин как бы заочно влюбился в Раевских. Потом они познакомились,
подружились. Пушкин посвятил ему массу стихов. Когда Пушкин поехал в ссылку
в Таганрог, он искупался в проруби. Пушкин был жаркий человек, но под вечер
у него поднялась температура. Это была простуда, чуть ли не воспаление
легких. Он стал кричать: "Никита, дай мне холодного лимонада". В результате
температура еще больше поднялась. А в это время рядом были Раевские, они
послали к нему полкового врача. Когда через несколько дней поняли, что его
состояние такое, что его надо вести на курорт, на юг, семья приняла решение
отправиться с Пушкиным в Крым. Так появились замечательные пушкинские
портреты.
И.К. – "Как я завидовал волнам,
Бегущим бурною чредою".
К.К. – В семье Раевских еще была Мария Раевская. Многие доказывают, что
именно та самая – это та самая Мария Раевская. С этим многие спорят, у меня
тоже есть позиция по этому вопросу.
И.К. – "С любовью лечь к ее ногам".
К.К. – Они небольшой группой в несколько человек совершили путешествие. Крым
тогда был татарским государством. Тогда Пушкин многое услышал о татарах.
И.К. – Он набрал материал для своих знаменитых историй.
К.К. – Он собрал материал про Бахчисарай и так далее. Начинаешь читать
Пушкина, от его легкости дурманит. Я обожаю Карамзина, его "Записки". У
Пушкина вроде бы простой рассказ, но он производит впечатление.
И.К. – "Надо сказать, что грузины бьют не по–нашему, они удивительно крепкие
люди. Вина их не терпят вывоза и скоро портятся. Но на месте они прекрасны".
К.К. – Это тоже Пушкин: "В Эрзуруме на высоте была батарея, полки пошли к
ней и скоро заняли ее". Я встал с томиком, начал искать эту гору. Она на том
же месте, и, представьте себе, на том же месте стоит турецкая батарея.
Пушкин замечательно описывает фонтаны и мечети города, упоминает о Трех
Могилах, это он пишет с большой буквы. Эта достопримечательность города
сохраняется до сих пор. Там не было экскурсовода, но какой–то человек нас
сопровождал. Я хотел узнать побольше об этих Трех Могилах, но даже Пушкин о
них не мог расспросить. Это три небольших каменных пантеона, похожих на
мусульманскую архитектуру. Вокруг них, как говорят местные, написаны
шаманские гороскопы.
И.К. – Что это такое?
К.К. – Никто сказать не может. Пушкин их увидел. Я тоже их видел и даже
подержался за них.
И.К. – И как?
К.К. – Там есть какое–то геомагнитное влияние.
Радиослушатель Ольга Васильевна – Раевский, который был прототипом
Вронского, был предметом моего изучения. Николай Раевский разработал
производство хлопка настолько чудесно, что оно было представлено на выставке
в Париже. Его производство заняло первое место, но Раевский не знал об этом,
он погиб в русско–турецкой войне. Он был настолько чудесным человеком, что
низшие чины были потрясены его смертью.
К.К. – Вся семья Раевских удивительна. Бабушка героя, о котором мы сейчас
говорили, была внучкой Ломоносова. Их семья – это переплетение очень
интересных людей. А чего стоит поездка Марии Раевской в Сибирь? Два брата
очень многое сделали. Сын Николая Раевского воевал. Я хотел задать вопрос, к
кому ехал Пушкин на Кавказ. Он ехал к двум людям, один из них –генерал
Паскевич, который командовал тогда русской армией. Паскевич вначале воевал
под командованием Раевского, Паскевич дошел до Парижа, а потом командовал
кавказской армией. Ехал Пушкин и к сыну генерала, к Николаю, они спали в
одной палатке, пили, можно сказать, из одного ковша из замечательных
фонтанов. Я подходил к этим фонтанам и мысленно повторял, что из них пили
Паскевич и Николай Раевский.
И.К. – И Пушкин.
К.К. – Это древнейшие фонтаны. Самая интересная история случилась с гаремом
Осман–Паши. В городе был дворец, о нем упоминает и Пушкин, но он не
сохранился. Все мои желания узнать, где он находился, ни к чему не привели.
Я стал сомневаться, а был ли он.
И.К. – Может быть, это тоже придумал Александр Сергеевич. Но зато как хорошо
он это сделал.
К.К. – Пушкин вместе с Раевским, сбежав из палатки, пробрались в гарем
Османа–паши, который был тогда самым главным командующим всего направления.
Он так быстро бежал, что оставил свой гарем.
И.К. – Он просил, чтобы о гареме побеспокоились.
К.К. – Русские тогда были достаточно цивилизованы, а стычки на почве
ревности или женских дел с местным населением всех только злили.
И.К. – То есть таких стычек не было.
К.К. – Пушкин пишет, что был в гареме. Когда я об этом рассказал по–английски
директору местного краеведческого музея, он сказал, что этого не может быть.
И.К. – Невозможно, чтобы в гарем вошел посторонний мужчина?
К.К. – Пушкин писал: "Видел я гарем. Это удалось редкому европейцу. Вот вам
основание для восточного романа". Он уже тогда задумал свой "Бахчисарайский
фонтан".
И.К. – Мне кажется, что он там не был, а придумал женщину, закутанную в
белое с головы до пят.
К.К. – А была ли Джоан Роулинг в мире Гарри Поттера?
И.К. – Александр Сергеевич говорил, что ему не понравилось в гареме, там
красавиц не было.
К.К. – Тем не менее, туда влекло. Еще эти места любопытны тем, что там
находится знаменитый Черный камень. Думаю, Пушкин его тоже держал в руках.
И.К. – Что это за камень?
К.К. – Я к подобному очень осторожно отношусь. Я был в Помпеях, там до сих
пор пахнет серой, рядом находится вулкан.
И.К. – Везувий.
К.К. – Там проводят экскурсии и продают всякие поделки из Черного камня. Это
была одна из моих первых поездок за рубеж в конце 1980–ых годов, денег у
меня не было вообще. Мы на советские деньги кое–что выменяли. Я купил
камелии, привез их своей сестре.
И.К. – Это красиво.
К.К. – Она была очень рада, одела их, но почувствовала, что ее что–то жжет,
на коже появилось красное пятно. Потом я стал советоваться со знатоками, мне
объяснили, я этот камень выплюнула земля из Аида.
И.К. – Хороший подарочек.
К.К. – Такие камни забирают энергию. Тот Черный камень – еще одна их
разновидность.
И.К. – Он забирает энергию?
К.К. – Возможно, однако из него делают украшения. Одно у меня есть, но оно
лежит в отдалении.
И.К. – Предпочитаете не прикасаться?
К.К. – Мы люди не суеверные, но к этому надо относиться внимательнее. В тех
местах есть замечательная крепость. Неподалеку от Эрзорума есть город Догу
Баязит, в нем есть известная крепость Исхак–Паши. Русские ее тоже
штурмовали. Это у самого подножья Арарата, когда ты его видишь, это
производит впечатление. Я видел Арарат. Многие его видели со стороны
Армении. Однажды мне довелось кататься в Раздане в главной спортивной базе
СССР на горных лыжах. Надо подняться на три очереди, на самом верху вы
увидите Арарат. Это что–то! Арарат – это все.
И.К. – Розовая гора.
К.К. – С противоположной стороны он еще более великолепен. Там стоит
небольшая крепость на высокой скале. Она вся испещрена русскими ядрами.
Неожиданно местный турок стал ко мне приставать, требуя, чтобы мы отдали им
ворота. Я спросил, какие ворота. Он ответил, что у этой крепости были
ворота. Я спросил, как я могу их отдать, если я их не брал. Там есть всякие
археологические артефакты, например, трубки, которые курили турецкие или
русские солдаты. Трубка сделана из деревянной палочки, а мундштук
вытачивался из камня. В земле такие трубки находятся в огромном количестве,
их отдают почти даром. За один доллар можно купить предметы солдатского
обихода ХIХ века. Оказалось, что золотые ворота крепости Ицхак–Паши
действительно находятся в нашем Эрмитаже, я об этом не знал, поэтому
возвращать я ничего не собирался.
И.К. – Ворота не брал.
К.К. – Я хотел бы задать вопрос. Какое древнейшее государство располагалось
в этих местах? Назовите и столицу этого государства, она располагалась на
острове.
И.К. – Это царство.
К.К. – Оно имеет отношение к эпохе после Рождества Христова. То есть речь
идет не об Урарту и так далее. Здесь же истоки Евфрата.
И.К. – Не будем сильно подсказывать.
К.К. – Меня удивило одно животное, это кошка. Я очень хочу ее получить.
Кошка, кстати, связана с государством, о котором мы задали вопрос. У этой
кошки два разных глаза. Это единственная кошка на земле, которая реально
имеет два разных глаза. Это зафиксировано. Один глаз у нее
зелено–голубоватый, а другой желтый. Их развозили в разные места, эта кошка
считается очень дорогой, их осталось сейчас чуть больше 100 особей. Сейчас в
специальном закрытом питомнике их пытаются размножить, раньше они не
правильно скрещивались.
И.К. – Они погибают?
К.К. – Нет, теперь с ними все хорошо, но когда кошка приносит котят, только
один или два могут быть с разными глазами, а раньше были все с разными
глазами. Теперь их очень мало.
И.К. – Их надо еще растить и растить.
К.К. – Это белая кошка. Она не очень гладкошерстная, не очень пушистая, но
очень красивая. Пушкин, конечно, видел этих кошек, но почему–то не написал о
них.
И.К. – Почему?
К.К. – У него все скомкано. Я обратил внимание, что в конце у него все
подробно.
И.К. – А потом вдруг стал спешить, ему надоело.
К.К. – Во время путешествия очень трудно вести записки, я в этом убедился,
потому что реальность настолько интересна, что она подавляет желание писать.
Ты сам начинаешь сомневаться, что увиденное можно описать.
И.К. – Неужели вам кажется, что у Пушкина тоже возникло такое же чувство?
К.К. – Можно написать, что я еду, а Арарат – красивая гора. Словами это
сложно передать.
И.К. – Пушкин хотел видеть Ермолова и увидел его.
К.К. – Он пишет, что Ермолова он увидел, когда он ехал на Кавказ. Пушкин
интересен тем, что он представляет собой образец описания жизни мыслящей
части великосветского общества. Даже если он просто едет, встречается с
самыми интересными людьми. Он даже видел тело Грибоедова, которое везли ему
навстречу. Это от эпохи романтизма. Когда Карамзин описывал свои путешествия
по Европе, он также писал, что там встречал певицу, которую слышал в лучшей
опере Парижа. В Лондоне он слушал знаменитого певца Маркезе, он встречался с
Руссо. Нельзя ему не верить, но он описывает таких людей, что ты понимаешь,
что это все равно, что сейчас встретиться с великими писателями, учеными. То
есть ты не просто едешь по Европе отдыхать, а заходишь к ним в гости.
И.К. – Это жанр разговоров, встреч, общения.
Радиослушатель Алина – Божественная передача. Столько узнало нового, что не
смогу уснуть.
К.К. – Я думал, что это не интересно.
Радиослушатель Алина – Что вы, сегодня Пушкину 209 лет и 3 дня. Судя по
вашим подсказкам, речь идет об ангорской кошке, а государство Ангора.
И.К. – Нет.
К.К. – Ищите чуть южнее Арарата.
И.К. – Что же это за царство?
К.К. – Ответ очень легкий.
И.К. – Но вопрос очень сложный.
К.К. – Мне кажется, что сейчас есть очень много представителей этого народа,
которые легко могли бы ответить на вопрос.
Радиослушатель Наталья – Возможно, это Ванкое царство.
К.К. – Точно. А кошка называется ванской.
Радиослушатель Наталья – Столица этого государства город Тушпа.
К.К. – Столица тоже называется Ван, она находится на озере Ван, была она на
острове. Мне довелось там побывать, переплыть по озеру. Там ничего не
осталось. Не будем объяснять, почему. Ванское царство – это древнее царство
армян. На этом острове сохранился только кафедральный собор, где армянские
цари венчались на царство. Он конца третьего–начала четвертого веков. Это
библейские, ранние христианские времена, когда эти народы только начали
принимать христианство. Этот собор немного заброшен, но там сохранились
фрески. Когда вы там стоите, вы понимаете, что это Урарту, клинопись,
верховье Евфрата, древние христианские царства. В озере водится маленькая
ванская рыбка, которая в ресторанах жарится на сковородке. Я ее не могу
есть, для меня она священна. Эти рыбки ценны, как кошки, говорят, они
вымирают.
И.К. – Не надо ею кормить туристов.
К.К. – Там странная вода, она то пресная, то соленая. У озера Ван жили
представители девяти разных цивилизаций: персидской, Урарту, Междуречья,
турецкой и так далее. Когда солнце касается водной глади, вода загорается
огнем. Красный отблеск крепости похож на красную краску. "Марсианские
хроники" просто меркнут перед этим. Я помню последний взгляд, когда мы сели
и поехали оттуда. Это незабываемо.
И.К. – Картинки остаются в памяти.
К.К. – Пушкин это все видел, хотя тогда шла война. Он писал, что Евфрат
течет в трех верстах от города. Это не Москва–река, даже не Нил.
И.К. – Это чудо.
К.К. – Он шел за войсками и не пересек границу. Его мечта осталась
неосуществленной, поэтому он быстро, очень скомкано рассказывал о своем
возвращении.
И.К. – А начало было очень подробным.
К.К. – Он писал подобную фразу: "Как же медленно мы едем!"
Радио "Говорит Москва". 09 июня 2008 | 21:30
http://www.govoritmoskva.ru/cultura/080609213000.html
Текст не выверен с записи, возможны
неточности по отношению к реально сказанному в эфире.
