‹ На стр. "Всё TV"

Обсуждение сериала "Остаться в живых"

ГЛАВНАЯ | HOME PAGE

Константин Ковалев-Случевский принял участие в обсуждении

сериала "Lost" (Остаться в живых) на Первом канале
 

В студии у Александра Гордона смотрели премьеру шестого сезона культового сериала "Остаться в живых" (LOST). Текст обсуждения

 
Посмотреть обсуждение ("Закрытый показ") можно ЗДЕСЬ  ›››

   Обсуждение перед фильмом

А.ГОРДОН: Добрый вечер, в эфире Первого канала специальный выпуск "Остаться в живых". Премьера со зрителем". Сегодня мы будем смотреть долгожданное открытие шестого сезона, мировую премьеру самого сериала, который стал самым популярным сериалом XXI века. Меня зовут Александр Гордон.
Этот сериал получил в 2005 году премию "Эмми" как лучший драматический сериал, 2 года подряд – 2006 и 2007 год - "Золотой глобус" как лучший драматический сериал. Кроме того, четыре актера были выдвинуты в номинации "Лучший актер первого или второго плана" - тоже в премии "Золотой глобус". И это, пожалуй, впервые в истории - XXI века уж точно.
Я хочу, чтобы эксперты, которые находятся в зале, перед тем, как мы начнем смотреть шестой сезон, сказали несколько слов о том, почему им нравится сериал, и почему они понимают его успех в мире, и почему он им не нравится, и успеха этого они не понимают или не разделяют.

 
ФЕДОР БОНДАРЧУК, режиссер, продюсер, актер: Новая структура сценария – абсолютная математика, и уровень производства и отношения к кино-языку. А что касается LOST, он просто был первый и, действительно, открыл дорогу, так называемым не сериалам, а многосерийным телевизионным художественным фильмам, потому что уровень кинематографического языка кардинально отличался от телевизионного производства, которое все привыкли видеть ранее.

 
КОНСТАНТИН КОВАЛЕВ-СЛУЧЕВСКИЙ, писатель, журналист, профессор "Института журналистики и литературного творчества": Даже если пытаться присоединиться к фанатам этого фильма, я бы хотел сказать, что для меня – это колоссальное нагромождение или большой винегрет, или некая каша, сделанная из разной крупы в виде сериала, в виде псевдореалити-шоу, в виде какого-то набора книжности, которое в конечном итоге настолько запуталось, и настолько запутало самих создателей, что в конечном итоге, этот винегрет и эту кашу многие люди просто не могут переварить.

 
А.ГОРДОН: То есть вы не верите, что шестой сезон даст ответы на все вопросы, которые возникали в пяти сезонах до этого?

 
К.КОВАЛЕВ-СЛУЧЕВСКИЙ: Это практически невозможно, потому что, если у Чехова знаменитое ружье должно было стрелять, то здесь ребята навешали целый арсенал армии, и если все это выстрелит, то неизвестно, что получится. На самом деле они уже не знают, что должно стрелять, а что не должно.

 
НИКОЛАЙ БУРЛЯЕВ, народный артист России, режиссер: Я был удивлен, Александр, когда вы озвучили то, как потряс этот фильм мир. То, что нам предлагает Америка в этом фильме, это то, о чем потрясающе говорил русский ученый Иван Александрович Ильин – "эффектная пустота и доходный промысел". Это типичный доходный промысел. Технологичен, вполне технологичен, хотя этих актеров я не поставлю рядом ни с Шукшиным, ни с Бондарчуком великим, ни с Инной Чуриковой. Это пустая трата времени. Но мир уже к этому привык, и это - другая тема, ради этого я приехал, чтобы вообще поговорить о том, в какой бездуховный мир мы погружены.

 
ОЛЬГА СЛАВНИКОВА, писатель: А мне этот сериал смотреть скучно, потому что я знаю, что меня обманут. Когда появляется очередной белый медведь или, допустим, из гроба вываливают труп, я просто знаю, что это ничем не кончится. По-моему, сюжет этого сериала – это сплошное банкротство. То есть когда берут кредит, потом, чтобы отдать этот кредит, берут другой кредит, и так далее. Я присоединяюсь к мнению коллеги о том, что эти восемнадцать серий не дадут нам ответа на все вопросы, которые там якобы поставлены.
АЛЕКСАНДР ГОЛУБЧИКОВ, киновед: Местами сериал напоминает такое… - для людей, выписавшихся из дурдома. Что мы видим? Тропический остров, на котором два белых медведя; черный дым, который возникает, что-то поглощает, а потом пропадает на несколько сезонов; акула, у которой на плавнике изображен логотип какой-то секретной корпорации. Все здорово, но что-то здесь не то, ненормально это.
О.СЛАВНИКОВА: Слишком много сильных ходов.
ДМИТРИЙ БЫКОВ, писатель: Я рискнул бы сказать, что это сериал очень важный мировоззренчески, и, пожалуй, что это сериал богоискательский, почему он на рубеже веков так и оказался востребован. Ведь мы, по сути дела, ничего в жизни не делаем, кроме как ищем бога по каким-то приметам. Мир так устроен, что вроде бы все понятно, но чем глубже входишь в какую-то тему, там какая-то тайна над ней мерцает все равно, какие-то все равно "4, 8, 15, 16, 23, 42", смысл которых мы в конечном итоге не понимаем. И заметьте, как хорошо влезают эти цифры в сознание. И заметьте, что герои фильма проходят все те же стадии, через которые проходит человек, когда он ищет бога. Тотальный негативизм, все понятно, конспирология, тайный проект, который всем рулит, наконец, какое-то мистическое чувство – остров сам нами движет, пока они не поймут, что мир – есть тайна. Да, в конце это может оказаться банкротством: когда мы умрем, может оказаться, что ничего нет. Но пока мы искали, нам было так интересно!
А.ГОРДОН: Не будем дальше испытывать терпение аудитории Первого канала. Но прежде, чем вы посмотрите две серии нового, шестого сезона - практически одновременно со всем остальным миром, мы вам покажем еще небольшой сюжет, где вкратце, для тех, кто не видел или забыл, расскажем содержание первых пяти сезонов. Оставайтесь с нами, потому что после этого мы в любом случае вернемся в эту студию. Мы попробуем либо договориться о чем-то, либо в очередной раз поймем, что тут проходит незримая граница, и пока она не схлопнется, мы с вами будем жить в той стране, в какой живем. Будьте с нами.

Обсуждение после фильма

А.ГОРДОН: Начало положено. Открылся шестой сезон самого популярного в истории телевидения сериала LOST, или как мы называем его здесь, "Остаться в живых". И у меня сразу вопрос - вполне, по-моему, предсказуемый и понятный. Cкажите мне: уровень знания современного человека, технологии телевизионных манипуляций, та самая драматургическая математика дошли уже до такого предела, такой вершины, что авторы изначально, снимая первую серию, которая стоила порядка 12 миллионов долларов, знали, как отреагирует мир на этот сериал? Или часть этого успеха – все-таки не просчитанная, а бонус от аудитории, которая кинулась вдруг именно на это. То есть угадали они или знали, что делают?
Ф.БОНДАРЧУК: Абсолютно точно знали. Над этим работает огромное количество специалистов, психологов, аналитиков. Это огромная машина.
А.ГОРДОН: Да, актерский кастинг у LOST был с участием социологов и психологов, потому что им надо было сделать сериал репрезентативным во всем мире.
Ф.БОНДАРЧУК: Давайте обсуждать жанр, а не вселенское большое искусство. Давайте обсуждать жанр, все-таки мы говорим о телесериале. И я очень рад, что в этом телесериале не звучат, слова: "покушать", "зажгем" и "едь". Хотя бы за это я радуюсь – есть вменяемый перевод. Ну, и таких примеров очень много.
ВАЛЕРИЙ КРАСНОПОЛЬСКИЙ, поэт: Я не согласен. Я считаю, что если бы все так было просто, и можно было заранее просчитать успех того или иного сериала… Думаю, что это гораздо сложнее, чем, скажем, написать шлягер. Есть очень популярные поэты-песенники, например, Илья Резник, который мне всегда говорил: "Не могу понять до сих пор, какие песни становятся шлягером, какие – нет". Вот стопроцентный шлягер, а его никто не поет, а этот, на который никто ничего не ставил, вдруг сыграл. Есть какая-то все-таки загадочность даже в самом примитивном деле – а я считаю, что этот сериал довольно примитивен при всех его фантастических трюках и, так сказать, рифмах.
К.КОВАЛЕВ-СЛУЧЕВСКИЙ: На самом деле, когда еще не снято кино, есть сценарий. С этого все начинается. И здесь, конечно, очень мощный сценарий с самого начала. Этот фильм делали профессионалы, мы это прекрасно понимаем. Однако в этом сценарии есть много недодуманного, более того, с самого начала явно не было ничего предсказуемого. Мы видим псевдорелигию, псевдофилософскую концепцию, которая, конечно же, была у авторов. Они придумывают нечто вроде "Дхарма Инишиатив", то есть какое-то учение, закон инициативных, который должен развиваться. Это какая-то грань между жизнью и смертью. Лучший перевод этого сериала – это, конечно, "Затерянные", а не "Остаться в живых". Затерянные между жизнью и смертью, они должны сделать какой-то шаг – туда или обратно. И здесь абсолютно нет конца, и никто не мог его придумать.
А.ГОРДОН: Прежде чем мы начнем нырять в аллюзии, цитаты, семантику того или иного образа, мы все-таки попробуем поговорить о математике. Если они сделали это сознательно, если мы понимаем эту механику, если мы находим такой бюджет, это значит, что мы сможем сделать сериал LOST-2?
О.СЛАВНИКОВА: Понимаете, если бы все было просчитываемо, абсолютно один в один, то тогда этот сериал не был бы единственным таким замечательным.
К.КОВАЛЕВ-СЛУЧЕВСКИЙ: А он не единственный.
О.СЛАВНИКОВА: По крайней мере, есть самые успешные, а есть менее успешные.
Ф.БОНДАРЧУК: Такие же успешные, тоже просчитанные – "Prison break".
О.СЛАВНИКОВА: И все-таки, мне кажется, успех нельзя просчитать до конца, потому что тогда мы бы имели равный успех разных продуктов. И, несмотря на то, что мне этот сериал не нравится, я все-таки замечаю некоторую инъекцию таланта - и в сценарной работе, и в работе актеров. И это как раз и есть та непредсказуемая составляющая, которая привлекает людей. Например, самое привлекательное в этом сериале, как ни странно, – это рассказ о дружбе. Вот оказались люди на необитаемом острове, они не знают друг друга, они абсолютно разные, но когда они с ружьями идут по джунглям вместе командой, на это приятно смотреть. Видимо, сюжет об этой дружбе, может быть, был неожиданным и для самих сценаристов – то, что у них получилось.
А.ГОРДОН: Тут, смотрите, есть все-таки какая-то загадка: они рассчитывали именно на мировое восприятие. Если актеров отбирали, действительно, социологи и психологи так, чтобы в каждой стране мира, где будет презентован сериал, кто-то мог разглядеть своего, зацепиться за него и полюбить остальных, то мне совершенно непонятно: неужели мы, действительно, дошли до некого глобального сознания, неужели наша цивилизация уже настолько лишена родовых черт, что они там могут просчитать успех сериала у русских, у итальянцев, у англичан?
АЛЕКСЕЙ КРАСОВСКИЙ, сценарист: Сериал не был утвержден с самого начала. Идеолог принес его на канал, и канал сказал: "Сейчас идет очень похожий проект. Зачем нам еще один такой?". Он не понравился им категорически. То же самое было и с сериалом "Отчаянные домохозяйки", в котором сказали: "Главное действующее лицо кончает жизнь самоубийством? Вы с ума сошли? Этого не может быть". Тем не менее, волевым решением единиц, единичных персонажей, благодаря их смелости, их воле, их веры вопреки всему, эти проекты состоялись. Всякий раз, когда такое чудо происходит, это - на сломе ожиданий. Потому что все, что мы видели до этого – сериалы девяностых, восьмидесятых, – они были совсем другими, других форматов.
А.ГОЛУБЧИКОВ: Тут еще надо сказать, что они постоянно находятся в поиске, потому что известно, что тот же самый персонаж Бена, он был введен на две или три серии, а потом из него развили едва ли не главного антагониста во всем сериале и растянули его историю уже на сезон.
А.КРАСОВСКИЙ: В "пилоте" главного героя убивали, и то же самое, когда все руководство сказало: "Как же так? Он врач, с ним будет идентифицироваться зритель, и его надо оставить живым, собирать, пригласить хорошего актера Майкла Китона", он там превосходно умирал. И, в общем, сериал, может быть, и закончился бы. Но вот он продолжился.
ДАНИИЛ ДОНДУРЕЙ, главный редактор журнала "Искусство кино": Мне кажется, неправильно сравнивать пилотную работу за 12 миллионов, про которую все говорят, и сериал, где сняли почти 100 эпизодов, 100 фильмов. Это совсем другая ситуация. Фильм, который стоит уже почти полмиллиарда долларов, - это слишком большие деньги.
А.КРАСОВСКИЙ: Почему вы так боитесь слова "сериал", я не понимаю?
Д.ДОНДУРЕЙ: Это гигантское количество людей, художников, которые в этом принимали участие. А вы рассказываете о том, что тот, кто принимал первое решение… Конечно, это была большущая ответственность, и это надо уметь делать. Все просчитывается, продумывается, но почему это ложное противостояние: это - художественная импровизация, это непредсказуемо? Конечно, и импровизация, и непредсказуемость, и работа с авторами, когда ты делаешь еще 18 серий… Одно другое никак не погашает, а только усиливает. И это творчество, которое существует во всех его измерениях: от работы сценаристов до большого пиар-продвижения, частью которого мы и являемся.
А.ГОРДОН: Вопрос: нам грозит что-либо подобное? Или мы опять играем в догонялки: они впереди на триста лет, а мы можем снимать наше так называемое высоко душевное, духовное кино с человеческим лицом? Давайте этим заниматься, причем, с такими бюджетами, которые и не снились. Как это можно снять кино за 500 тысяч долларов? Скажите им, они умрут просто.
Д.ДОНДУРЕЙ: Вы, наверное, заметили, что сериал LOST не показывается с восьми часов до девяти вечера. Вы, наверное, заметили, что весь прайм-тайм российского телевидения занят российскими сериалами, и вы прекрасно знаете, что они дешевле не в десять раз, а в сто раз. И самое главное, что российскому зрителю не нужны эти сериалы. Зрители удовлетворены этим качеством, они отрицают хорошее качество. Поэтому, я думаю, в ближайшие годы, пока не произойдет какой-то кризис, думаю, что связанный и с цифровыми революциями, такого рода сериалы нам не светят.
А.ГОРДОН: То есть, правильно я понимаю, зачем же нам дорогой коньяк, если у нас ханка есть?
Д.ДОНДУРЕЙ: И все ее пьют.
Д.БЫКОВ: Мне как раз хотелось бы выступить здесь оптимистом, потому что это сериал – выдающийся по своим неформатным и даже антиформатным качествам. Это, в общем, вечная российская специализация – делать вещи неформатные. Посмотрите, "Твин Пикс" – сериал, который покорил мир за счет очень нестандартного сюжетного хода: нет убийцы, а есть дух, который перепрыгивает из героя в героя и убивает. Но ведь этот сюжетный ход, простите, придумал Андрей Синявский в романе "Кошкин дом", где главный злодей прыгает из одного героя в другой. Этого не было до этого никогда, а придумал русский автор, абсолютно артхаусный. Или тема "Остаться в живых", где человек оказывается бездной и не может быть ни добрым, ни злым, и никогда не знает, что он сделает в следующий момент – прямая экранизация одного из сюжетов Достоевского. Не говоря уже о том, что вся эта команда, так хорошо просчитанная, – это один в один герои романа Пановой "Спутники", которые ездят в санитарном поезде среди бомбежек. Это абсолютно русская схема. И как только русское кино начнет, не оглядываясь на диктат формата, реализовывать свои сложные психологические заморочки, мы сделаем картину в 20 раз лучше.
МАКСИМ ПОКРОВСКИЙ, музыкант: Я много лет занимаюсь музыкой, и я знаю огромное количество музыкантов, которые знают, как надо. То есть они знают наперечет всех лучших инструменталистов и композиторов в популярной музыке, в рок-музыке. Все всe знают, рассуждать умеют, но только ни одной композиции от таких людей, условно говоря, не выходит. Я послушал Федора, я не мог не согласиться. Я послушал другое мнение – тоже нельзя не согласиться. У меня голова идет кругом. Только вот сериал - отличный. И я его хочу посмотреть. А то, о чем говорили - о том, что идет в более прайм-тайм… Особенно, когда приедешь из отпуска, из европейской страны. Раз, включится телевизор, и вот наши отечественные сериалы: там опять наливает, выпивает, такое лицо делает: "Ну, че?! Ну, это... Ну, ты!". И пошли таким макаром между собой общаться со всеми вот этими "Че? Короче!". Вот достаточно все просто. Смотреть эти сериалы не очень хочется. А LOST - вот он такой, там лес цивилизованный, как и все. Без ментовщины, без уголовщины.
А.ГОЛУБЧИКОВ: С консультантами тут тоже беда. Если посмотреть, как Россию представили, это же просто можно ума лишиться. Красную площадь показывают, на Красной площади булочная, автопарковка, какие-то бочки железные, выкрашенные в белый цвет, - видимо, для мусора или чтобы согреваться бомжам.
М.ПОКРОВСКИЙ: Да ладно, весело. Подумаешь. Ну, и мы снимем, что в Белом доме дискотека – все нормально.
А.ГОЛУБЧИКОВ: Этого не хватает на Красной площади, кстати.
О.СЛАВНИКОВА: Нет, на самом деле, если соврешь в какой-то детали... Например, в названии истребителя, в марке истребителя, в том, как он устроен, в том, какие у него характеристики, чего он может (это я уже как романист говорю), дальше пошел картонный текст, пошло вранье.
А.ГОЛУБЧИКОВ: То есть они должны были приехать сюда на съемки?
О.СЛАВНИКОВА: Я думаю, при их бюджетах это было не так уж сложно.
Д.БЫКОВ: Оля, действие фильма происходит в чистилище после смерти, там все немножко не так.
А.ГОРДОН: Это еще неизвестно.
О.СЛАВНИКОВА: Нет, тогда авторы должны были дать некий сигнал, что действие происходит не совсем в реальности.
А.ГОЛУБЧИКОВ: Они дают. Булочная на Красной площади.
О.СЛАВНИКОВА: Нет, тогда эта реальность должна была быть несколько смещенной и в американской ее части.
А.ГОРДОН: Скажите, пожалуйста, а почему, с вашей точки зрения, человек русского происхождения - Бакунин, а, скажем, не Мазепа или не...
А.ГОЛУБЧИКОВ: Просто потому что звучит по-русски.
К.КОВАЛЕВ-СЛУЧЕВСКИЙ: В этом сериале очень много людей с известными фамилиями. Там есть Фарадей, там есть масса других. И они взяли русского Бакунина, потому что он анархист, родственник Кропоткина. Весь фильм – это большая анархия, потому что он неорганизован по своей сути. Он настолько многообразен, необычен и непредсказуем, что Бакунин как раз здесь к месту.
ВАСИЛИЙ БАРХАТОВ, режиссер-постановщик: Дело даже не в неорганизованности. Меня как раз с самого начала смутила эта большая сценарная модель, которая позволяет им делать совершенно любые чудеса. Остров, который от серии к серии обретает все новые свойства, потому что мы понимаем, что с этим свойством мы уже не справляемся. И они затрагивают все возможные темы: от Бога до гомосексуализма. И поэтому этот сериал смотрят. Они затронули все возможное, нет одной идеи, они просто пытаются объяснить все сразу.
А.ГОРДОН: У меня сейчас возникла аналогия, она, правда, из астрофизики. Для меня этот сериал представляется черной дырой. Это черная дыра, которая сосет все мировые смыслы, цитируя обильно направо, налево, от Голдена до Сартра, поднимая проблемы, которые свойственны человеческой цивилизации на закате, на восходе – как угодно. Она сосет эмоции, она не выпускает из-за своей орбиты, создавая эту воронку внимания. Потому что, действительно, как черная дыра не разбирает, что ей в себя всасывать, так и этот сериал. Он не построен на какой-то одной идее, на какой-то одной эмоции, на какой-то одной мысли, на какой-то одной группе. Это сериал абсолютной человеческой страсти, когда квинтэссенция страха перед миром вдруг начинает формализоваться в какие-то абсолютно узнаваемые и от этого увлекательные детали только для того, чтобы на следующий шаг поломать уже созревшее "я знаю этот остров как свои пять пальцев", предположим. Мне говорят: "Нет, ты не знаешь, потому что под ним есть еще один, а под ним есть еще один, и этот остров населен такими смыслами…" Но прежде я хочу, чтобы мы все-таки не предъявляли к этому сериалу высоких требований по части достоверности. Потому что когда самолет падает, и такое количество людей выживает, или не выживает, тогда где остальные? Тут есть о чем поговорить, и о какой уж тут достоверности может идти речь? У нас есть одна женщина, которая пережила катастрофу и осталась в живых. Зовут ее Лариса Савицкая, она поставила два рекорда в российской "Книге Гиннеса". Она выжила, упав с высоты 5200 метров, и получила за это компенсацию в 75 рублей, по тем временам. Я знаю, что вы не очень любите говорить о своем опыте падения с такой немыслимой высоты и о том, как вы выжили. Тем более что вы потеряли близких в этой катастрофе. Но сегодня вы сюда пришли, и этот перелом мне кажется очень значимым, потому что ваш супруг является поклонником сериала LOST, правильно?
ЛАРИСА САВИЦКАЯ, выжила в авиакатастрофе, падала с высоты 5200 метров: Да.
А.ГОРДОН: Вам-то каково смотреть вот на это?
Л.САВИЦКАЯ: Смотреть интересно, потому что лишних знаний никогда не бывает. То есть, на самом деле, меня просто спас фильм, назывался "Чудеса еще случаются" - такое название веселое было. В экстремальных ситуациях, как я считаю, у нас нет возможности исполнять инструкции или вспоминать их. А кадры из фильма всплывают в голове очень быстро.
А.ГОРДОН: То есть вы спаслись образами из фильма?
Л.САВИЦКАЯ: Да.
А.ГОРДОН: Если можно, подробнее расскажите. То есть восемь минут длилось это падение на землю, да? Восемь минут – это время, когда можно не просто 100 раз попрощаться с жизнью и поддаться панике, а просто умереть от ужаса. Так что же вас спасло-то?
Л.САВИЦКАЯ: Это был вот кадр из фильма, как я уже сказала, "Чудеса еще случаются", там девушка падала в кресле из разрушенного самолета. И я подумала, что мне нужно сделать то же самое, и забралась в кресло из прохода. Поэтому когда ругают фильмы, не надо ругать – вдруг поможет. Всякое бывает. То есть мы не знаем ситуации, какие с нами случатся и могут случиться.
А.ГОРДОН: А в той катастрофе только вы выжили?
Л.САВИЦКАЯ: Да. К сожалению.
А.ГОРДОН: А нашли вас сразу после падения самолета?
Л.САВИЦКАЯ: Нет, на третьи сутки. И, в принципе, когда я смотрела этот фильм, очень знакомые, конечно, их действия.
А.ГОРДОН: А какие фильмы за эти три дня вспоминались, интересно? "Хозяин тайги"? "Начальник Чукотки"?
Л.САВИЦКАЯ: Навряд ли. Там вспоминалось, как обороняться от медведей или от комаров. Потому что было немножко не по себе. Когда человек остается один, ему сложнее, чем когда их много, то есть я им завидовала, в этом фильме. Им было с кем поговорить или поддержать.
А.ГОРДОН: Спасибо. Можно супруга? Очень коротко скажите, за что вы-то любите сериал?
ТИМОФЕЙ ТРОФИМОВ, муж Ларисы Савицкой, поклонник сериала "Остаться в живых": Когда первый раз чисто случайно на экране телевизора я увидел первую серию, уже не мог оторваться. Потом я смотрел вторые, третьи и там далее, качал с Интернета как можно быстрее, чтобы посмотреть, ожидал, как только они выйдут.
А.ГОРДОН: Скажите мне, это любовь с первого взгляда или такой силы наркотик?
Т.ТРОФИМОВ: Знаете, это такое нестандартное, это такое талантливо созданное зрелище, которому я пока аналогии не могу подобрать. Даже "Доктор Хаус" рядом не лежит.
А.ГОРДОН: Обидно за "Доктора Хауса".
Т.ТРОФИМОВ: Нет, я не сказал в минус, я сказал это в плюс наоборот. Хотелось бы и на такой передаче поприсутствовать. Но представьте себе, я вот все думаю, эту передачу будет смотреть зритель, которые пришел на фильм, и он будет очень скептически, может быть, даже с некоторым негодованием относиться к критикам, которые сидят в этом зале.
А.ГОРДОН: Вот сколько всего наверчено. Оставайтесь с нами. Мы сейчас вернемся, чтобы разобраться в том, что было сказано.
Обсуждение после фильма. Вторая часть
А.ГОРДОН: Шестой сезон сериала LOST, или "Остаться в живых". Сейчас начнется самое лакомое – мы будем по косточкам разбирать смыслы, которые есть в этом сериале, и попытаемся докопаться до собственно сути, в разумном, естественно, свете, потому что мне он представляется шариком из дискотеки: посветили лучом одним – он туда отбросил, кто-то поймал взглядом. И эта привлекательность, такая детская завороженность этим сериалом меня немножечко настораживает. Итак, мина была брошена со стороны Быкова. Основной посыл этого фильма заключается в том, что эти люди не выжили, и никогда они в живых уже не останутся, потому что все они мертвы и души их находятся в чистилище, в неком общем представлении о том месте, где задают самые сложные и самые важные вопросы в судьбе человеческой. Тем более что за каждым из них или почти за каждым из них - грех, да еще и смертный. Подробнее, пожалуйста, об этом. А вы готовьте возражения.
Д.БЫКОВ: Я не хочу сказать, что это единственно возможное прочтение. Да, я его допускаю потому, что в жизни не бывает таких экспериментов со временем. И еще потому, что там есть не только флешбеки, но флешфорварды, то есть некоторая правильно проживаемая этими героями жизнь, когда им как бы дается второй шанс, так мне, во всяком случае, представляется. Если это чистилище, то это снимает очень многие вопросы, это позволяет объяснить нестыковки, это показывает Бога, как мага, проводящего эксперимент и задающего разнообразные загадки. Ясно совершенно, что они там должны искупить нечто, что с ними произошло. Вот в этом смысле мне и представляется удачной версия чистилища. Но если это окажется не так, я буду только рад, потому что жизнь гораздо интереснее, многообразнее.
В.КРАСНОПОЛЬСКИЙ: Мне бы хотелось вернуться все-таки к изначальному разговору о нашем русском зрителе и американском. Мне кажется, что этот посыл против наших сериалов, очень бедных и плохих, которые не дотягивают до них, абсолютно неверен. Потому что русскому зрителю, в большинстве своем выращенному на классическом материале, гораздо ближе будет Достоевский с Раскольниковым, когда заранее известен результат – вот он убил. А у них все наоборот – мы должны сначала гадать, кто убил. Этот фильм безнравственен, прежде всего, потому что он обманывает на каждом шагу. Он начался с обмана, что не погибли, можно придумывать чистилище – не чистилище, и каждый раз, как только ты собираешься во что-то поверить, возникает ситуация, при которой это все - вранье.
А.ГОРДОН: Если уж говорить о нравственности, может быть тогда как раз поговорить об этой роли, которую на себя берут творцы-создатели этого сериала? Может быть, та семантическая насыщенность, которая там есть, эти обильные цитаты, эти напоминания зрителям, которые, как правило, не читали и не смотрели, это такая игра для себя: ребята, а тут мы Сартра подпустим, а тут мы, значит, вот "Победитель мух" им дадим, а тут вообще и Агата Кристи сойдет - почему это не "Девять негритят"? А тут уже религиозные пошли учения, и индуизм, и буддизм. Если уж говорить о безнравственности, то, может быть в том смысле, что создатели сериала разговаривают на своем птичьем языке, с некоторым пренебрежением к той аудитории, которая это смотрит? Что это не "избранность" в том смысле, что ребята, мы-то вот понимаем, и вы поймете, а остальным до этого дела нет, пусть сморят какой-нибудь другой сериал. Нет?
В.КРАСНОПОЛЬСКИЙ: Абсолютно правда, я согласен. Это пример массовой культуры в самом безнравственном смысле ее воздействия на человека. Это обман. А обман - это всегда жутко. Это принижающий обман, потому что, во-первых, он предполагает в зрителе циничного любителя массовой культуры, которому интересно, что происходит в данный момент, такой экшн. А результат? Чувства добрые он лирой не пробуждает. Для меня это - не искусство.
А.ГОЛУБЧИКОВ: К сожалению, это так. Массовый зритель, он на то и массовый зритель: он не читал Сартра, он не читал Локка - то есть не знает ничего того, что ему подпихивают в качестве вот этой псевдофилософии. И пока мы сейчас не рассказали народу о том, что там на самом деле есть еще какой-то дополнительный философский подтекст, они об этом и не догадывались, к сожалению.
В.БАРХАТОВ: Нет, они об этом догадывались. Мне кажется, все это призвано для того, чтобы подсадить человека не только во время серии, но и между. Потому что уже существует такое понятие, как "Лостопедия", которая изучает, как от каждого персонажа вьются нити вообще к другому персонажу. Существуют скейтеры и джейтеры, которые занимаются исключительно этим несчастным любовным треугольником, порой становящимся четырехугольником. Это происходит между сериями, и это как-то диковато, и это напоминает какое-то сектантство.
КИМ БЕЛОВ, сценарист: Создатели, авторы - надо отдать им здесь должное - ни капли не скрывают, что они кидают в этот компот или в этот арсенал (какая метафора кому ближе) просто наугад, что попало: что под руку подвернулось то и швырнули, а там уже пусть несчастные, Василием описанные поклонники, сами разбираются, протягивают нити между столбами, которые никак друг с другом вообще не связаны.
К.КОВАЛЕВ-СЛУЧЕВСКИЙ: Нет, кое-что они знают. Даже накидывая, что попало, они знают: самое главное - это страх. Обратили внимание, как держит этот страх около экрана? Потому что это ощущение даже не приближающейся смерти, не того, что за ней, а того, что что-то может происходить. И этот страх – это заимствование очень четкое, абсолютно мудрое, гениальное, в свое время сформулированное Жаном-Полем Сартром. Это абсолютно заимствованная идея из его пьесы "За закрытой дверью", которая была написана еще в 1944 году, такие же затерянные три человека попадают в некую закрытую комнату, сиречь, остров - замкнутое пространство, откуда нельзя выйти, и они начинают друг с другом решать свои проблемы. Оказывается, что каждый из них что-то в своей жизни совершил. Оказывается, он даже совершил какое-то преступление. Потом они в разговоре понимают, что из этой комнаты они не могут выйти, потом они понимают, что они на самом деле уже скончались, потом они понимают, что они находятся где? В аду. И в понимании, экзистенциональном понимании Сартра, ад – это место, где люди будут все время, некоторые люди будут друг с другом вечно.
Д.БЫКОВ: Как раз этот остров не производит впечатления ада, и очень многие из нас желали бы на нем очутиться, причем, именно в такой компании. Мне кажется, что как раз этот обман весьма возвышающий, духоподъемный, потому что для Бога мертвых нет, для Бога нет потерянных, никто не lost. Обратите внимание, в любом злодее находится нечто позитивное, любой праведник в экстремальной ситуации - сомнительный человек. Это бездна, нельзя его приговаривать. И как раз это мне кажется не просто возвышающим, а крайне позитивным итогом этого сериала.
К.КОВАЛЕВ-СЛУЧЕВСКИЙ: Да, но там нет рая, там есть только ад.
А.ГОРДОН: Погодите, стоп. Поскольку судить художника нужно по правилам, которые он, художник, создает, а мы уже поняли, что в этом сериале никаких правил нет, там сознательный отказ от правил – это и есть правило, то я могу сейчас опровергнуть ваше утверждение об аде и доказать, что это как раз рай. Потому что наверняка где-то на острове существует дерево познания добра и зла, что дым – это тот самый ангел с мечом, которого господь поставил у врат рая для того, чтобы не вернулись и не испробовали.
К.КОВАЛЕВ-СЛУЧЕВСКИЙ: Черный ангел.
А.ГОРДОН: А кто знал, что он белый? Медведи, пожалуйста, – это Адам и Ева, обернувшиеся в медведей, потому что они абсолютно неуместны здесь, и они совершили первое грехопадение.
А.ГОЛУБЧИКОВ: За спиной белые медведи и пальма познания добра и зла.
О.СЛАВНИКОВА: Нет, истолкования могут быть абсолютно любыми. Поскольку у всех язык подвешен, мы можем как угодно, что угодно толковать.
А.ГОРДОН: О чем речь. И здесь мне хотелось бы обсудить, что они, прекрасно это понимая, раздают всем сестрам по серьгам. Они всякой твари обещают по паре удовольствий: хочешь бояться – бойся, хочешь восхищаться – восхищайся, хочешь любить – люби, хочешь отождествлять себя с кем-то из персонажей, вон их сколько – отождествляй, хочешь ненавидеть – и это мы тебе здесь дадим, хочешь понимать – хренушки. Вот не поймешь ты здесь точно ничего. Потому что мы сами не понимаем, и это абсолютно не входит в задачи сериала. Чем скуднее жизнь, тем богаче фантазия у создателей LOST. Случись сейчас что-нибудь на земле, шестой сезон бы закрылся, потому что зачем он, когда жизнь начинает вокруг тебя кипеть? Метеорит упал, или женился, развелся – уже все, сериал не смотришь. Вот это давайте попробуем обсудить.
Н.БУРЛЯЕВ: Я себя здесь чувствую, как марсианин, попавший на Землю. О чем вы говорите? Умные люди, пишущие книги о кино, делающие фильмы, анализирующие эти фильмы в толстых журналах. О чем мы все говорим? Неинтересно лично мне - человеку, который так же, как и все вы, имеет, так сказать, то, что он имеет – нашу культуру, великую русскую культуру. Почему я должен это глядеть - то, что придумали где-то в комфортабельном Лос-Анджелесе два молодых человека, сидя у бассейна, покуривая и попивая виски. Потом какой-то режиссер по имени Бендер, я думаю, что это правнук Остапа нашего Бендера, переехавший в Голливуд: "А вот я сделаю этот фильм". Да, умеют делать кино в Америке, сделали этот фильм. Но чему мы удивляемся? Хорошо, там океан, но мы делали у воды тоже фильмы, менее бюджетные. Допустим. Два человека у воды, 41-ый, Чухрай... Ну почему мы, имея такие сериалы, как "Семнадцать мгновений", сериалы Прошкина, Панфиловой и так далее, мастеров, чему мы удивляемся? Тому, что нам предлагает эта эффектная пустота? А вы, умные люди, сейчас анализируете, что там они думали и так далее, какой это ад, рай. Эффектная пустота и доходный промысел. России пора выбираться из этого круга. Мы можем делать фильмы гораздо более глубокие.
А.ГОРДОН: Спасибо. Правильно я понимаю, что когда Николай Бурляев спросил, зачем мы это обсуждаем, мы обсуждаем это еще и потому, что немножко ревнуем? Ревнуем нашу родную аудиторию, воспитанную на классических образцах, которую мы считаем своей. Мало того, даже иногда для нее работаем. Иногда работаем для нее искренне. Мы ее ревнуем к этому чудовищу. Потому что пришел чужой дядя, сказал: ну-ка, иди сюда, я тебе сейчас все расскажу. И все, кто был с нами, сразу: "Ну давай, рассказывай."
Н.БУРЛЯЕВ: Тут надо не ревновать, а оплакивать нашу аудиторию. И надо бороться с этим как-то. Если фильмы у воды, вы говорите – сделаем фильм о гибели "Курска и поднимем такие глубины духа. Или о гибнущем "Адмирале Нахимове", еще о ком-то. Да столько тем, здесь, в России.
Ф.БОНДАРЧУК: Если говорить вообще, то абсолютно сериальный формат. Средние, приятные актеры. Если посмотреть на наши сериалы - это вообще смотреть невозможно. Просто мне сложно говорить. И тут люди, которые, которым не нравится, гораздо сильно подкованы в этом деле и, я так понимаю, смотрели гораздо больше. Я даже не понимаю, о ком вы говорите. Но мне, при всем при этом, он нравится, а вам - нет. Но вы его смотрите. Это интересно.
А.ГОРДОН: Мне очень понравился образ сценариста, который с сигарой и виски. Обозреватель журнала "Афиша" Максим Семеляк был на съемках шестого сезона - там, на острове. Расскажите, как это происходит. Сколько виски выпивают, сколько сигар выкуривают?
МАКСИМ СЕМЕЛЯК, обозреватель журнала "Афиша": Никто, на самом деле, там не курит и не пьет никакое виски. Я разговаривал с человеком как раз по имени Джек Бендер. Он один из немногих, который знает, чем закончится сериал. По крайней мере, он говорит, что знает.
А.ГОРДОН: Говорит и знает – это разные вещи.
М.СЕМЕЛЯК: И в связи с этим я просто хотел бы обратить ваше внимание на то, что мы все сейчас пытаемся толковать вещь, которая, собственно говоря, не закончена.
А.ГОРДОН: В утверждаете, что они написали все шесть сезонов и они знают, чем это закончится? То есть единое произведение? Они сделали так, как это обычно бывает в сериалах. Первый сезон успешный – держимся. Второй – надо выкручиваться, докручивать больше. Третий – надо. И к шестому мы пришли опять в полном раздрае и не знаем, как там свести концы с концами. То есть вы готовы утверждать, что они знают, и что они закончат?
М.СЕМЕЛЯК: Нет, я могу сослаться только на мнение господина Бендера. Я думаю, что он с самого начала не знал. Но единственный человек, который знал это все с самого начала – это Джей Джей Абрамс, то есть создатель всего этого сериала.
А.ГОРДОН: Тогда нет, тогда версия с психушкой мне больше всего нравится, потому что это объясняет все. Что это просто массовая галлюцинация, а те, кто пришел в себя под уколами, или врачи его скрутили, тот как раз и умирает. То есть оживает. Тогда мы все объясняем, абсолютно. А черный дым – это просто охранник иногда курит. А на фоне общего отказа от курения в Соединенных Штатах Америки любая, даже самая душистая папироса вызывает ощущение черного дыма. Слушайте, надо заделаться сценаристом. Потому что есть столько...
Ф.БОНДАРЧУК: Я работал в Англии, делал картину. Это представление из журнала "Крокодил" - о буржуинах, которые курят сигары и пьют виски. Они работают в два раза, в сто раз сильнее и продуктивнее, чем мы. Один выходной, шестидневная рабочая неделя. А сценаристы работают вообще безлимитно. И поднять эту махину – люди погибают на таких проектах. Это серьезные вещи.
А.ГОРДОН: Продолжите. Как приехали, что видели? Куда вас пустили, а куда нет?
М.СЕМЕЛЯК: Я проехался по острову. Там такие поляны, на которых торчат таблички с надписью "LOST". То есть все это напоминает тот же Дикий Запад, который Серджио Леоне снимал в Испании. И занятно наблюдать за актерами. Потому что они ничего не понимают, а вынуждены отвечать на вопросы - про черный дым, про белых медведей. Им выдается с утра серия. Они ее учат, вечером - ночные съемки, они ее играют и все. На следующий день им выдается новая серия. Они не знают контекст.
А.ГОРДОН: А мы-то, бедные… Этюды над образом, биография. Развитие характера. Сверхзадача. Это мы долбанутые такие. Представьте себе в Германии передачу, где сидят уважаемые люди и обсуждают сериал LOST. Представьте себе те же самые Соединенные Штаты, где они сидят: "А вы знаете, что?.." Но я не согласен с тем, что это только сериал. Это явление, а явление как раз обсуждать интересно. Это они пока не понимают, что это явление, а мы-то как раз очень хорошо понимаем. Мы напуганы, мы всякое явление принимаем за последнее, поэтому для меня это последнее явление. У нас здесь есть большой поклонник сериала, Денис Гермоненко, он специально приехал из Питера, он там держит некое сообщество людей – это как раз те, которые выясняют связи, создают сайты. Что вы думаете о сериале и почему вы от него фанатеете?
ДЕНИС ГЕРМАНЕНКО, поклонник сериала "Остаться в живых": Прежде всего, сериал можно оценивать по его жизни вне экрана, то есть это событие, которое происходит в торговле, это огромная индустрия торговли сувенирами с символикой этого сериала.
А.ГОРДОН: Вы много тратите в месяц на сувениры?
Д.ГЕРМАНЕНКО: Я, в том числе, их и продаю. Это огромное интернет-сообщество, это "Лостпедия", в которой все обсуждают, выдвигают какие-то свои версии, и другие люди это читают. Это огромное количество информации, это форумы, это куча разных версий дальнейшего развития сериала. И именно поэтому можно оценивать массовость и то, как людям нравится этот сериал. Поэтому, я считаю, что на это все надо смотреть немножко проще и, если сериал нравится – смотри, он хороший. Но если нет, то можно оценивать его лишь по тому, как он влияет на общество людей.
А.ГОРДОН: Это говорит человек, который цинично делает бабки на сериале, который он не создавал. Мы сейчас прервемся, а когда вернемся, я хочу предложить и актерам, и режиссерам дубляжа, которые находятся в студии, рассказать, как они воспринимают коллизии, которые там происходят, и что им нравится и что не нравится. А потом я предлагаю экспертам сыграть в игру: предположить, чем закончится шестой сезон. Потому что если мы угадаем, хоть кто-нибудь из нас, вы понимаете, что это такое?
А.ГОЛУБЧИКОВ: Но надо тогда делать тотализатор.
К.КОВАЛЕВ-СЛУЧЕВСКИЙ: Да, надо ставить ставки.
А.ГОРДОН: Конечно. Так я и говорю, что этот человек будет до конца дней сидеть и думать: если я такой талантливый и умный, что я мог быть сценаристом, то что же я делаю здесь, и где мои деньги. Оставайтесь с нами.
Обсуждение после фильма. Третья часть
А.ГОРДОН: Шестой сезон сериала LOST. Когда я смотрел сериал по-английски, мне резануло отсутствие органики многих актеров. Они все-таки очень средненькие. Тем более, что они текст видят впервые утром, а играют его уже вечером. Какое там погружение? Но у вас-то другая история. Давайте мы с режиссера начнем?
АЛЛА ГОНЧАРОВА, режиссер дубляжа сериала "Остаться в живых": В силу своей профессии, я смотрю этот сериал неоднократно. 5 лет подряд. Хочу сказать, что можно смотреть этот сериал и видеть, что там красивые, чистые майки. Можно видеть, что там пробежал белый медведь. И Красная площадь там не наша. Можно так смотреть, а можно смотреть по-другому. Что неожиданно на этом острове выжившим людям дается второй шанс прожить свою жизнь: если он может, он изменяется в лучшую сторону. Если не может – он не изменяется. Причем, я могу сказать, что когда Абрамс снял пилотную серию, он настолько удивил Голливуд (хотя Голливуд, наверное, очень тяжело удивить), что ему тут же дали сделать "Миссия невыполнима-3". Тут же ему дали сделать, как режиссеру уже, "Звездный путь". Наверно, это не просто так. Мне кажется, это очень важно. Теперь по поводу наших любимых актеров, которых, к сожалению, очень многих не видят на экране. Сезон начинался в июне 2005 года. То есть мы тонировку начинали летом. Можете себе представить? Время отпусков, либо, слава Богу, у кого были съемки. Актеров было не очень много. Первый сезон был невероятно сложен. Потому что мы не знали материала, приходило по три серии. Брали актера на эпизод, а потом он оказывался главным персонажем. И так далее, и так далее. Причем, третий сезон заканчивается видом гроба. Кто лежит в гробу – никто не знал. Не знали и авторы сценария.
А.ГОРДОН: Простите, пожалуйста, все-таки поднимите мне завесу над тайной. У вас сейчас шестой сезон до какой серии текст есть?
А.ГОНЧАРОВА: Шестой сезон, к сожалению, будет озвучен в закадре. И не всеми, кто проработал 5 лет на этом сериале. Будут озвучивать 5 человек, за кадром. Но я могу сказать, что когда группа собиралась на второй сезон, все актеры отложили отпуска, какие-то ремонты квартир и так далее. Все приходили с удовольствием.
А.ГОРДОН: Конечно, они отложили. Потому что заработали бы – отремонтировали потом, все нормально.
А.ГОНЧАРОВА: Нет, я думаю, что, все-таки, каждый из присутствующих актеров может сказать, что он полюбил своего персонажа. Даже если он плохой. Вот Валера, когда начал работать, он начал со второго сезона. В последних трех сериях появлялся Бен, совершенно в некрасивом виде. Мы думали, что это будет какой-то персонаж, которого убьют через одну серию. А там есть такой персонаж, Дезмонд – мы Валерочку пригласили на эту роль. Красивый, молодой, интересный персонаж. И просто помочь озвучивать Бена.
А.ГОРДОН: Я должен все-таки внести ясность, почему сейчас в закадре идет. Да, действительно, это впервые – шестой сезон выходит, одновременная премьера всюду. У нас действительно мировая премьера: Америка смотрит вместе с нами. А поскольку все уже скрутилось так, что, скорее всего, им нечего ответить на главные вопросы, которые возникли у зрителя. Они будут делать тайну еще больше, больше и больше. Поэтому озвучение будет идти серия в серию. Можно поговорить с Беном, который вдруг стал главным?
ВАЛЕРИЙ СТОРОЖЕК, озвучивал роль Бена в сериале "Остаться в живых": Да. Так получилось, что случайно я начал озвучивать одного, а потом этого Бена, этого фанатичного антагониста. Но вы знаете, я горжусь тем, что я попал в эту работу. Тот, кто говорит, что это третьеразрядный артист – это неправда. Потому что этот Майкл Эмерсон, он актер театра и кино. И очень хороший.
А.ГОРДОН: Ну ладно выгораживать их, один и все. Остальные - так себе артисты.
В.СТОРОЖЕК: Другое дело, что эта наша дубляжная братия – можно проверять на этих людях, на нас, хорошо сыграл человек роль или нет. Потому что когда роль сыграна хорошо, ее озвучиваешь очень легко и с большим удовольствием. Потому что все понятно.
ДМИТРИЙ ФИЛИМОНОВ, озвучивал роль Чарли в сериале "Остаться в живых": Я Чарли. Но я утонул в четвертом сезоне. Вообще, хорошая компашка собралась.
А.ГОРДОН: Погодите, он утонул-то, может, не окончательно еще. Что вы переживаете?
Д.ФИЛИМОНОВ: Кда ж окончательнее-то? Он как в советском хорошем кино...
А.ГОРДОН: Нет, погодите. В том-то и дело, что здесь еще Чарли может оказаться главным героем. И, может быть, в тот момент, когда он тонул, ему все это и привиделось. А правда, что вы плакали, когда он утонул?
Д.ФИЛИМОНОВ: Да. Я вообще очень сентиментальный. Была брошена фраза, что у нас можно узнать, чем там что кончилось. На самом деле, мы не знаем даже, чем заканчивается серия. Я могу сказать, чем заканчивается моя сцена. И поэтому первый сезон я, как самый последний или первый фанат я смотрел каждую... Бывшая моя жена – я тогда еще был женат, - говорит: "Ты не насмотрелся?" Я действительно смотрел. Мне было интересно безумно. Второй сезон – было уже неинтересно. А первый... Во-первых, я полюбил этого своего дурака. И порву любого за него, потому что артист хороший.
А.ГОРДОН: Вы помните наш первый, потом второй, потом третий сезон "Остаться в живых". Когда мы ребят действительно мордовали на острове. Вон один сидит измордованный - победитель, которому этот остров не нравится.
ВЛАДИМИР ЛЫСЕНКО, победитель проекта "Последний герой": В 2005 году кажется как раз шел один из "Героев". Я, честно сказать, смотрел телевизор отрывками, и мне казалось, что там "Остаться в живых" и тут - остаться в живых, что это одно и то же. А то, что действительно происходит на острове… Макс сейчас мне, наверное, не даст соврать – это немножко по-другому, чем то, что мы видим. Я посмотрел - "нет, это неправда", и сразу все остальное - тоже совсем как неправда.
М.ПОКРОВСКИЙ: В этом я тебя поддержу. И поэтому когда противоположная уважаемая сторона говорит о некоторых нестыковках, эта тема Красной площади… Тут есть такая вещь: человек, находящийся на необитаемом острове в компании (не знаю, сложнее одному, или в компании, потому что это вопрос), становится немножко другим. Дело не в том, что у него грязная майка. Да, действительно майка становится сразу грязной, потом эта влажность, это начинает вонять на второй день. Ты перестаешь это замечать, и ты становишься немножко другим. Когда ты перестаешь замечать, что твоя майка воняет от сырости, ты - другой. Вот этот колоритный парень, которого зовут Херли… Когда у людей нет прямого доступа к пресной воде, когда они, извиняюсь, свои гигиенические потребности осуществляют в соленой воде, то как минимум самому полному из них будет плохо, потому что у него в самых пикантных местах начнется жжение, он не сможет ходить, это будет невыносимо. И в этом смысле, конечно, эти люди не похожи на людей, попавших на необитаемый остров, несмотря на большое количество обломков, найденной еды, впоследствии - бункера. Это не те люди, и в данном случае я вынужден согласиться, что несоответствия – они не только в этом, они намного более глубокие, именно
в головах людей.
ВАЛЕРИЙ РУКОБРАТСКИЙ, журналист газеты "Комсомольская правда": В этом нет ничего страшного. Да, это несоответствие, но это все равно, что говорить: "Я не буду смотреть "Звездные войны", потому что это неправда, потому что так не бывает". Это же нелепо.
А.ГОРДОН: Понятно. Сейчас давайте все-таки сыграем в игру: чем это смотрение закончится? То есть, какая версия победит?
А.КРАСОВСКИЙ: Я очень надеюсь, что этот сериал придет не к концу, а к началу того, с чего началось. И что все эти люди – это группа, которая показывала, учила зрителя, как брать ответственность, что эти люди придут к началу и станут причиной вообще всех событий на этом острове. Чтоб остров не оказался вещью в себе, каким-то мистическим объектом, а чтобы у любого события, произошедшего в этом сериале за пять сезонов, причиной был человек.
А.ГОРДОН: А если этого не случится?
А.КРАСОВСКИЙ: Я уже заметил, что этот сериал дает зрителю то, что он хочет, но не то, чего он ожидает. То есть я с удовольствием приму и любой другой вариант.
К.КОВАЛЕВ-СЛУЧЕВСКИЙ: Я бы хотел сказать, что не имеет никакого значения, чем закончится этот сериал. Я попытаюсь это объяснить. На самом деле здесь есть нумерология, число 108 – это сумма всех цифр, которые были перечислены. Не случайно оно взято. Это угол пентаграммы, эта пентаграмма, на самом деле, существовала в древние времена в Китае, и потом это Пятикнижие, это потом рыцари короля Артура, это потом Пентагон в Вашингтоне. И 108 минут длился первый полет Юрия Гагарина. А Гагарин, кстати, такую же фамилию имел Николай Федоров, философ Гагарин, у которого учился Достоевский, был его поклонником. А книга Достоевского "Братья Карамазовы" в этом сериале...
А.ГОРДОН: Еще Циолковского можно вспомнить.
К.КОВАЛЕВ-СЛУЧЕВСКИЙ: И так далее, и тому подобное. Если эту цепочку продолжать, то мы понимаем, что здесь сейчас произошла попытка создания религии XXI века. Но сценаристы поняли, что они эту религию не дотянули до конца. Шестой сезон начинается словами "Beginning of the end" – "начало конца". То есть конец явно перетечет в начало. Это, по крайней мере. А в русском языке слово "конец" означает исконное, корень исконный, то есть изначальный, то есть, у нас нет конца. Это специально сделанный клубок, Ванька-встанька.
К.БЕЛОВ: Если честно, то у меня вопрос к тем, кто лучше меня знает сериал. А была ли версия, что это все, действительно, закольцуется и закончится как раз падением самолета, Что это все как бы превратится в такую петлю?
А.ГОРДОН: А никто не знает. Может быть, и так. Ну вот, сейчас выдвигаем.
А.КРАСОВСКИЙ: Это очень популярная версия. Самая популярная версия, мне кажется.
Д.БЫКОВ: Я бы ждал двух вариантов, и они бы меня очень устроили. Вариант первый: к героям выходит верховное существо и говорит – "первый круг вами пройден, как обреченными". Второй вариант: к публике выходят сценаристы, взявшись за руки, и говорят: "Ребята, дальше не знаем, дальше - сами".
О.СЛАВНИКОВА: Мне кажется, что все философские смысловые воззывы будут к концу шестого сезона там же, где сейчас, а сюжетно, мне почему-то кажется, что закончится все строительством той гигантской статуи, от которой мы видели ногу. Они идут глубже, глубже, глубже, и мне кажется, что в конце сезона они будут строить эту статую.
Д.ДОНДУРЕЙ: Мне кажется, несмотря на все наши усилия, мы здесь уступим авторам сериала LOST. Я думаю, что они, на самом деле, не берут книжечку и что-то, там к этой книжечке адресуют и выдают тексты для авторов. Это выдающаяся работа, и, мне так кажется, не имеет никакого значения, чем это кончится. Потому что весь наш разговор сегодня говорит о том, что существует множество самых разных, совершенно замечательных прочтений. Это произведение интегрального успеха, обращенное как к тем, кто знает, предположим, французских великих философов и авторов, например, Камю, так и к тем, кто не слышал даже об этом и книги не держал. Это все важно потому, что фильм учит людей ничуть не хуже наших сериалов. Он дает им какие-то знания о жизни, о том, что значит, если ты остаешься один, или судьба с тобой что-то произвела, и тебе нужно кооперироваться с другими, по поводу того, что было в прошлом, и что тебя ожидает в будущем. И все те вопросы, которые каждый человек залает себе, если он способен задавать себе хоть какие-нибудь вопросы, этот фильм по дороге за все шесть лет поддерживает каждого зрителя, иначе бы русские сериалы смотрели во всем мире, а не наоборот. Может быть, это не роман, но, в любом случае, это какая-то новая форма художественного творчества.
А.ГОРДОН: Даниил Борисович, все-таки вам по-человечески, чем хочется, чтобы закончилось?
Д.ДОНДУРЕЙ: Мне хочется, чтобы что-то было невероятно неожиданное, и я думаю, что самым лучшим было бы объявление, что создатели решили еще на три-четыре сезона продлить эту работу.
А.ГОРДОН: Вот это те, что с вискарем и с сигарами у бассейна - хитрые такие.
ИВАН ЧЕРНЯВСКИЙ, журналист: Эти люди еще два года назад сказали, что закончится все сейчас, поэтому это беспрецедентный случай для современного телевидения, когда они за два года заранее говорят: "Мы честно закончим в 2010 году".
А.ГОРДОН: А потом говорят: "Ой, извините".
И.ЧЕРНЯВСКИЙ: Нет, их коллег обрывают на полуслове, когда любимые там народом телесериалы закрываются без финала, потому что рейтинги упали или принято решение отдать другому временной слот. А эти два человека заранее договорились, чтобы не разочаровать, собственно, нас с вами. И так больше никто не делал, никто после них пока тоже не решился, мне кажется, что это обвинение несправедливо, никакого продолжения.
К.КОВАЛЕВ-СЛУЧЕВСКИЙ: Серий должно быть 108, они переборщили уже.
И.ЧЕРНЯВСКИЙ: Рики Джервэйс так готовит все свои сериалы, рассчитанные на несколько сезонов, и заканчивает потом.
Ф.БОНДАРЧУК: Количество имен, большой литературы, которая сегодня прозвучала в этой студии, меня поражает. Такой глубокий разбор возможен, по-моему, только в России, на их месте я бы кинул это в интернет, свел с ума еще на ближайший год всю аудиторию, потом продолжил бы это. Но самое банальное – свести все к началу, к этому же самолету. Я думаю, что они придумают что-то интереснее.
Н.БУРЛЯЕВ: Я очень доволен в итоге, что я здесь побывал, и особенно, когда увидел лица этих двух авторов, и все стало понятно, что это не Лермонтов и не Пушкин. И давайте не будем ломать голову за них, какой им придумывать финал, все равно им деньги получать за это, и большие. Но я, глядя на все это, вспоминал сейчас одну реплику великого русского режиссера Андрея Тарковского: "Уровень режиссуры в мире настолько низок, что подняться над ним не составит никакого труда". Давайте подниматься в России выше уровнем чем то, что нам предлагается.
А.ГОРДОН: Спасибо. Уважаемые поклонники сериала LOST, аудитория Первого канала, вы слышали все, что слышали, и для меня абсолютно ясно, что, что бы здесь ни было сказано, если вам нравится сериал, вы будете смотреть его до конца. Единственное, что может заставить тех, о каком мы говорили сегодня - о русском зрителе… Мы могли бы тут совершить и не очень хорошую вещь. Если вам не нравился до этого сериал, и вы поняли, какие глубины в нем скрыты, вы можете начать его смотреть. Не знаю, хорошо это или нет, в любом случае интересно же, чем закончится, правда? Увидимся.

08.02.2010
С сайта: http://www.1tv.ru/gordonkihot